НА РОДИНЕ ГАГАРИНА ВЕСНА

На родине Гагарина весна, -
Влюблённая смолянка молодая, -
Голубоглаза, чуточку грустна,
Грачей крикливых привечает стаю.
В их ликованье боле глубина
И радостный привет родному краю.
Над голубым наличником окна
Последние сосульки быстро тают.
Еще вчера царил седой мороз
Среди невест, заснеженных берёз.
И завывали буйные метели.
А нынче шуба – тяжесть на плечах.
И солнце щиплет пальцами луча
Ручьи, как струны звонкого апреля!
На родине Гагарина – весна.
Ручьи как струны звонкого апреля!
Над тихой Гжатью домик в три окна
Роняет с крыши чистые капели.
Сегодня даль небесная ясна.
Ракеты в космос мирные влетели.
Гагаринским мальчишкам не до сна.
Они мечтают о высокой цели.
Березняки распахнуты ветрам,
Шумят в разливах солнечного света.
Все громче с каждым утром птичий гам,
Добра и мира верная примета.

… Он улыбнулся звездам и мирам,
Смоленский парень, космонавт планеты.
ПОЛЁТ
Ольга Берггольц
Утро. Больше половины века.
Над землёй – притихший звёздный кров.
К звёздам отправляют человека.
Человек вернулся. Жив-здоров.

Мы глядим, робея. Неужели
Он – как мы,
а мы – под стать ему?
Неужели ж это мы летели.
Сквозь десятки зорь,
и стран,
и тьму?

Это мы – вся плоть и кровь народа,
Наш Семнадцатый крылатый год.
Это все четыре года
Продолжается его полёт.

И сегодня за чертой вселенской
Побывал, вернувшись на ночлег,
На родную Землю, наш смоленский,
Наш родной,
наш звездный человек.

Созвездия
Ю.Синицын
Звёзды, звёзды, с давних пор
Приковали вы навеки
Человека жадный взор.

И в звериной шкуре сидя
Возле красного костра,
Неотрывно в купол синий
Мог глядеть он до утра.

И глядел в молчаньи долгом
Человек в простор ночной -
То со страхом,
То с восторгом,
То с неясною мечтой.

И тогда с мечтою вместе
Сказка зрела на устах:
О загадочных созвездьях,
О неведомых мирах.

С той поры живут на небе,
Как в ночном краю чудес, -
Водолей,
Стрелец и Лебедь,
Лев, Пегас и Геркулес.
Космонавту
Александр Твардовский
Когда аэродромы отступленья
Под Ельней, Вязьмой иль самой Москвой
Впервые новичкам из пополненья
Давали старт на вылет боевой, -

Прости меня, разведчик мирозданья,
Чьим подвигом в веках отмечен век, -
Там тоже, отправляясь на заданье,
В свой космос хлопцы делали разбег.

И пусть они взлетали не в ракете,
И не сравнить с твоею высоту,
Ни в своем фанерном драндулете
За ту же вырывалися черту.

За ту черту земного притяженья,
Что ведает солдат перед броском,
За грань того особого мгновенья,
Что жизнь и смерть вмещает целиком.

И может быть, не меньшею отвагой
Бывали их сердца наделены,
Хоть ни оркестров, ни цветов, ни флагов
Не стоил подвиг в будний день войны.

Но не затем той памяти кровавой
Я нынче вновь разматываю нить,
Чтоб долею твоей всемирной славы
И тех героев как бы оделить.

Они горды, они своей причастны
Особой славе, принятой в бою,
И той одной, суровой и безгласной,
Не променяли б даже на твою.
Но кровь одна, и вы - родные братья,
И не в долгу у старших младший брат.
Я лишь к тому, что всей своею статью
Ты так похож на тех моих ребят.

И выправкой, и складкой губ, и взглядом,
И этой прядкой на вспотевшем лбу...
Как будто миру – со своею рядом –
Их молодость представил и судьбу.

Так сохранилась ясной и нетленной,
Так отразилась в доблести твоей
И доблесть тех, чей день погас бесценный
Во имя наших и грядущих дней.